Села прыгающих танцоров
Статья опубликована в газете "НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ" 2009 №47 от 4 декабря
Автор: Магомед АБДУРАШИДОВ
В наше время горная часть Дагестана пустеет, население переселяется на равнину, многие обычаи, бытовавшие в горах в закрытых сообществах, теперь становятся достоянием всего общества и не всегда бывают понятны людям, далеким от этой социальной группы. Такими вызывающими неоднозначную оценку являются обычаи и нравы, существующие в селах Сирхинского вольного общества. Благодаря Интернету широко стала известна свадьба выходцев из села Дуакар, относящегося к Сирхинскому вольному обществу. Всех шокировало то, что происходило в банкетном зале. Несмотря на кажущиеся опасными шутки участников свадьбы, никто ни на кого не обижался, гости отдыхали на все «сто».
Сирхинцы были полными хозяевами земли джамаата. Сами устанавливали угодные порядки, сами защищали свои земли, ни от кого не завися и никому не подчиняясь.
В Сирхинское вольное общество входило 36 сел и хуторов. Сирха не различала людей по сословию, здесь не было деления на лагов, чанков, беков. Фактически все сирхинцы были узденями; человек мог бы быть нищим, но если он был «гъавбза», то все было в его руках. Большая часть сирхинцев занималась животноводством и, соответственно, селилась на лето в мелких хуторах в несколько дворов, обычно у родственников. Со временем хутора разрастались и образовывались новые села. Их пашни и угодья начинаются почти за порогом жилья и просматриваются отсюда до самой их границы. В пределах прямой видимости еще три-четыре таких же соседних поселка, связь с ними поддерживается обычным криком. Сирхинец уверен, что в любое время суток, в любую погоду, в случае несчастья или стихийного бедствия по одному его крику соседние поселки устремятся к нему на помощь.
Село Карбачимахи является отселком села Урари и образовалось 300—400 лет назад. Построено оно прямо на границе Буркун-Дарго и Сирхя, и до сих пор в селении осталось презрительное отношение к раятам из Буркун-Дарго. Я помню, что даже когда мы, маленькие, завязывали пояс из ткани, нас сразу начинали обзывать раятами — такой пояс был отличительным признаком «рабской» одежды. Главным было чувство свободы. Превосходство свободного храброго человека «гъавбза» над раятом, который отдает свою невесту на первую брачную ночь лакскому хану или служит другому такому же, как он, человеку, в Сирхе впитывалось с молоком матери. Мужское население уходило в набег в Грузию и Иран. Мой прадедушка по матери привез из Грузии девушку и хотел взять второй женой. Девушка просила отпустить за выкуп, обещая заполнить комнату золотом. Красота девушки настолько очаровала всех мужчин села, что месяц никто не подходил к своим женам — вот жены взяли и отравили ее. Такие вот курьезные и трагические случаи происходили в Сирхинском вольном обществе.
Свадьба «бартахъибци мехъ»
Я сам родился в селении Карбачимахи, которое также относится к Сирхинскому вольному обществу, и с детства помню, что все свадьбы проходили с обязательным «тугъла гIяяром», так называемым «танцем в линию», когда три и больше пар выходило на танец, а потом парни уходили на крыши домов и прыгали. Прыгнуть с первого этажа, не проблема, а ведь приходилось прыгать и с двухэтажных зданий, иногда на мощеный двор. Вот тогда определялось ты «гъавбза» или тебе лучше тихо, через заднюю стенку слезть. «Жагьил» — молодой — своим специфическим поведением на свадьбе, дает знать, что также будет отчаян и в трудную минуту не спрячется за спины других. Мужчины, танцуя «тугьла гlяяр», могли пройтись по селению, прыгая с крыши на крышу, и возвращались на танцевальную площадку. Танец «тугьла гlяяр» считался по традиции танцем женатых мужчин и женщин. Иногда с ними танцевали и юноши.
На свадьбу семья невесты готовила обрядовый пирог с творогом и мясом — «цlикурла чутту». Разрезали его на куски. Резать начинал признанный вожак неженатых — «хула жагьил», затем он передавал нож другим, чтобы те окончательно разделили пирог. Во время этого обряда женатые стараются украсть или силой забрать у «жагьилов» кусок пирога. Такой обычай называется «хIур баркьий». В таких противостояниях «жагьилы» имели право использовать любые средства, чтобы защитить пирог, а значит, и свою честь. Несмотря на то, что женатые получали иногда серьезные травмы, никто ни на кого не обижался. На свадьбе моего брата пол в комнате невесты провалился со всей этой разгоряченной братией, дверь снесли, целого окна в комнате не было. Чем больше приключений происходило на свадьбе, тем лучше считалось, свадьба прошла, то есть «бартахъибци» — раскрепощенная. Сейчас свадьбы проходят в банкетных залах, и этот свадебный кураж дорого обходится хозяину свадьбы. Дуакарцы, которые также входят в Сирхинское вольное общество, договариваются: зал оставляем в покое, если свадьбу играют дополнительно в селе для сельчан.
В полночь или в час ночи гости расходились. С невестой оставался жених. Минут через 30—40 молодые люди — холостяки и товарищи вступившего в брак дуакарца забирались на саклю и разбирали крышу, наливали в трубу воду, стучали в окно. Подобные развлечения позволяли в отношении молодых супругов, но отнюдь не пожилых и пользующихся исключительным положением в селе. В некоторых селах этот обычай бытует и сейчас. У нас в селении отец жениха в большой шубе зимой лег прямо перед дверьми, считая, что сзади глухая стена. С колодца, который находился в нескольких метрах от стены, через форточку «жагьилы» флягами стали заливать воду в комнату невесты, а отец жениха со своей шубой дверь закрывал и воду не заметил, пока она его не сдвинула. Все в комнате замерзло, невесту под утро перевели в другой дом.
Распределителем всего свадебного пира являлся тамада. Он произносит речи, развлекает и веселит гостей. Тамада является полновластным хозяином стола. Никто не имеет права говорить или вставать из-за стола без его разрешения. Тамада может наказать любого за малейшее нарушение застольного этикета. Он также следит за тем, чтобы на столе всегда было вдоволь еды и питья. Тамада подбирает в помощь себе заместителя (т1ашкьяна), исполнителей (кlаллтlачи, захlматуни). Его тосты встречаются громкими криками «гьур!» или «урра!». Тем временем возобновлялись танцы и песни. Недаром сирхинцы торжества второго дня называли большой свадьбой — «хула мехъ».
Ряженый (хъярчи) был непременным участником свадебного торжества сирхинцев. Целью ряженья было навести «порядок», осыпая присутствующих мукой. У сирхинцев ряженые могли затащить в круг невесту и жениха, окружить их кольцом и заставить танцевать. Ряженые старались оставаться неузнанными, так как «масхара» (шутки) их даже сирхинцев, считавших позором обижаться на шутки, выводили из себя.
Второй день свадьбы завершался выводом невесты на источник за водой, известный под названием «гьинния ручий» (вести за водой). Новобрачную выводили за водой с музыкой, сопровождающие несли подносы, наполненные пирогами, вареным мясом, сладостями и бузой. Все это предназначалось сельской молодежи, которая танцевала и задерживала ее наполненный сосуд (машрапа), требуя выкупа.
История Сирхинского общества
Известный историк Расул Магомедов высказывал осторожное предположение о возможной близости названий «Зирихгеран» и «Сирха», что соотносится и с легендами кубачинцев о древних землях их предков гораздо западнее в легендарном Кар-Урбуке (Верхний Арбук) выше по притокам Уллучая, и уровень ткачества в Сирха считал вполне сравнимым с уровнем металлообработки в Кубачи.
На плато «хъана», недалеко от села Карбачимахи, возможно, существовал крупный населенный пункт. Так, от родника «чимгъа», находящегося на другой стороне ущелья, на расстоянии нескольких километров и перепадом высоты в 60 метров, был проведен водопровод, построенный из глиняных сосудов, попадаются даже целые участки. Даже в наше время, в век стальных труб, водоводы выдерживают только несколько лет. На плато есть следы развалин, да и пастухи рассказывали, что раньше можно было с плато спуститься по подземным переходам к реке Уллучай.
По сегодняшним представлениям Сирха — древний уголок Дахадаевского и Акушинского районов, известный исключительно животноводческой продукцией, слабо связанный с внешним миром. Откуда же в таком случае столь высокий уровень ткацкого ремесла здесь в XV веке, на который указывал Расул Магомедов? Дать сегодня ясный ответ на этот вопрос невозможно, однако следует обратить внимание на предание, бытующее в Нахки и окрестных поселениях: якобы недалеко от нынешнего хутора Кураши существовал некогда настоящий город — Кунтраги, который был разрушен какими-то «персами».
К сожалению, никаких археологических работ в Сирхе не велось, но если предполагать историческую основу этого предания, то получается, что город Кунтраги существовал еще до нашествия Тимура.
Сирхинские предания ставят на особое место село Урари. Самым сильным в военном и политическом отношении был Ураринский джамаат. По легенде существовало укрепление «Куса», которое было центром целого узла обороны: в четыре стороны отходили отсюда тайные подземные ходы, длиною до 400—600 м, позволявшие и внезапно оказаться в тылу осаждающих, и уйти при неудаче.
Археологического обследования «Куса» не проводилось и ничего определенного о времени ее создания сказать нельзя. А что, если она ровесница Ицаринской башни (XIII — XVI вв).
В Карбачимахи и Дуакар происходили стычки и междоусобные войны с лакскими феодалами, Надиршахом персидским, в результате которых аулы сжигались и грабились. Существуют подобные сведения и о других сирхинских поселениях, но подчинить Сирха врагам не удавалось.
В годы антиталканских выступлений в конце XVI в. сирхинцы сблизились с Акушинским союзом. Источники отмечают их активное участие в войне даргинских джамаатов против Герея Тарковского и его иранских союзников. В памятной записи на полях книги «Халул ал-Иджаз», сделанной в 1612 г. «кадием эпохи» сел. Акуша Хаджи-Махмудом, сыном Мухаммада, говорится о войне шиитов Юсуф-хана (иранский наместник-беглярбек Ширвана) против Дарго, Сирхи и Атраза (?), где в конце концов даргинцы одержали победу, убив из войска Юсуф-хана 2000 персов. Расул Магомедов считал, что агрессивность сирхинцев отмечена лишь после рубежа ХVI—ХVII вв. (до этого о Сирхе имелись совершенно иные сведения).
Русское командование обращалось к правителям в Дагестане, в частности Асланхану Казикумухскому, «чтобы он употребил содействие к принуждению соседнему к нему Сирхинского общества к исправному платежу дани. Если они будут продолжать упорствовать в платеже следуемой в них дани — арестовать их стада, которые они в зимнее время пасут на низменных местах, прилегающих к морю, и тем понудить их к взносу казенных податей, или же пополнить таковые продажею скота».
Согласно докладной записке генерал-майора Краббе графу Паскевичу, недоимки Сирхинского общества с 1823 по 1829 год составили 2165 рублей. Если Рутульское общество и Кубачи объяснили, что «не имеют средств собрать недоимочных денег, ссылаясь на бедность, то Сирхинское общество «решительно отказалось как от платежа подати, так и от повиновения правительству нашему».
Генерал Евгений Головин
«Владения Дагестана, которые мы называем покорными, — писал генерал Головин, — как, например, воинственная Сирха в Дербентской провинции, Каракайтаг, Табасаран, сильная Акуша, дальняя Андалаль и многие другие мечтают быть только в союзе с нами, а не повиновении у нас, и при удобном случае нам изменят».
«... Сирхинцы, — сказано в обзоре политического состояния Кавказа 1840 г., — уже несколько лет вышли из покорности и присоединились к акушинцам как к неплатящему обществу. Хотя в 1839 году действиями начальника Самурского округа подполковника Карганова посредством кази-кумухцев изъявили покорность и согласились платить прежде наложенную подать, но под разными предлогами и по настоящее время не исполняют».
В начале 40-х годов XIX в. сирхинцы вели себя относительно спокойно, пока сторонники Шамиля не вступили в тайные отношения с сирхинцами. В результате вместе с другими владениями Дагестана, особенно с Акуша-Дарго, сирхинцы выступили на стороне Шамиля. В апреле 1844 брат Арслан-кадия Цудахарского собрал около Буркун-Дарго более двух тысяч сирхинцев, целью которых являлось воспрепятствовать продвижению русских войск на Акуша-Дарго, «возмутить жителей в окрестностях Чираха и тем распространить волнение в остальной части жителей ханства Казикумухского и в ханстве Кюринском». К сирхинцам присоединились Кайтаг и Акуша-Дарго. Весь отряд перешел на правый берег Казикумухского Койсу и занял ряд селений. Однако 8 июня, после прихода войск под начальством полковника Форстена в Хосрех, сирхинцы перешли опять на левый берег, уничтожили мост и заняли позицию по дороге к селениям Наци и Урари. В произошедшем сражении горцы потерпели поражение. Казаки заняли селения Наци и Урари. При этом в плен попал кадий сел. Наци Абдулла, «которому Шамиль поручил начальство над 8-тысячным сборищем». В селах Наци и сел. Урари русские войска отбили у сирхинцев до четырех тысяч овец и расположились в пяти верстах от сел. Урари. Потери сирхинцев составили 300 убитых и 100 человек попавших в плен.
После этого поражения сирхинцы покинули территорию Казикумухского ханства, после чего Аргутинский начал усмирение Сирхинского общества. 11 июня 1844 года русские войска двинулись на селение Дуакар — «одно из главных селений общества, которое в последнее время сделалось известным строптивым поведением своих жителей».
12 июня к Аргутинскому пришли старшины всего Сирхинского общества с просьбой «о пощаде и с изъявлением совершенной покорности». 16 июня в лагере русских войск у сел. Дуакар старшины Сирхинского общества и сел. Кубачи подписали соглашение, в результате чего русские войска получили возможность двинуться на покорение Акуша-Дарго. В последующем сирхинцы ограничивались добровольным уходом к мюридам.
В 1867 году в связи с разделением округа на наибства, Сирхинское общество было преобразовано в Сирхинский участок. В нем находились 16 селений и 42 отселка — всего 58 населенных пунктов.
|
